Жизнь и гибель николая кручины. Виктор Кожемяко

Продолжаем тему, над которой ещё размышлять и размышлять. Дело не только в том, что загадочными остаются - четверть века спустя! - многие обстоятельства смерти этих людей, погибших тогда один за другим, а правда и ясность здесь, конечно, очень нужны. Но суть также в том, КАКИЕ это люди. По нравственным, гражданским своим качествам, по достоинствам коммунистов, о чём новым поколениям следует знать. К тому же, насколько я понимаю, достоинства их в жизни сказались и на смерти каждого. Иногда с грустью говорят, что пуля выбирает лучших, и вот тут, похоже, как раз подобный был выбор…

Николай Ефимович Кручина. Трагическая судьба этого человека стала одним из горестных знамений того самого «чёрного августа-91». Известно, что 22-го погиб вместе с женой член ГКЧП, министр внутренних дел СССР Борис Карлович Пуго, о котором недавно я рассказал в «Правде» (см. №91). Через два дня, 24 августа, крайне странно погибает Маршал и Герой Советского Союза Сергей Фёдорович Ахромеев, поддержавший ГКЧП. Официальная версия - самоубийство. Но мало кто верит в это до сих пор, и в своём очерке «Тайна смерти маршала Ахромеева», выдержавшем уже несколько изданий, я постарался доказать, что у неверящих есть для того серьёзные основания.

Смерть Кручины, который последние восемь лет жизни работал на должности управляющего делами ЦК КПСС, произошла 26 августа 1991 года и тоже, фактически сразу, была названа самоубийством.

Сообщения последовали такие: Н.Е. Кручина выбросился с балкона своей квартиры на пятом этаже в доме №13 по Плотникову переулку. Тело было обнаружено рано утром недалеко от подъезда. И якобы «первый же осмотр тела и кабинета покойного показал, что он решил добровольно уйти из жизни».

Однако у многих остаются на сей счёт большие сомнения. Это сильно отразилось на страницах замечательной книги «Николай Кручина в воспоминаниях товарищей, друзей и близких», которая вышла три года назад и к которой далее мы ещё не раз обратимся. Да и в Интернете приводится, например, высказывание «близкого тогда к нему» Виктора Мироненко (был первым секретарём ЦК ВЛКСМ): «Его то ли из окна выбросили, то ли он сам выбросился».

Интернетный текст также напоминает, что вскоре подобным же образом покончил с собой предшественник Кручины по последней должности 81-летний Г.С. Павлов. Известно это стало уже тогда и, конечно, заставило задуматься. А он-то с чего? Вроде бы пенсионер, к делам ЦК давно не причастен. Или как-то всё же та должность отозвалась?

Прибавлю для раздумий и такой, менее известный факт. Через некоторое время после Кручины, кроме Павлова, покончил с собой (или якобы покончил с собой?) заместитель заведующего Международным отделом ЦК КПСС

Д.А. Лисоволик. На первый взгляд, у него с Кручиной, Павловым и вообще со сферой деятельности Управления делами ЦК никакой связи по служебным обязанностям не было. Но одно слово настораживает: финансы.

Управление делами, отвечая за многоплановую хозяйственную деятельность партии, занималось, по нынешнему выражению, и её финансовыми потоками. А тот заместитель заведующего Международным отделом ведал вопросами, связанными с финансовой помощью некоторым братским компартиям.

Вот я и говорю про финансы, про деньги. Вы представьте, в тех условиях горбачёвско-ельцинского развала партии и страны, среди развернувшейся вакханалии хищников, рвущихся к власти и жаждущих захватить в свой карман всё и вся, разве для них не реально желание устранить кого-то из тех, кто может этому помешать?

Давайте сейчас оттолкнёмся от этого вопроса, чтобы дальше, минуя тьму рокового августа 1991 года, вспомнить светлого человека и попытаться лучше понять, ради чего он жил и кому в конце концов стал поперёк неправедного пути.

Откуда пришёл на вершину власти

Светлый человек - это написалось у меня не случайно. Почти все, с кем я говорил о нём, именно так его называли. И книга воспоминаний, про которую выше сказал, буквально лучится удивительным светом, дышит редкостным душевным теплом. Таким он был и такие чувства вызывал у людей, с которыми работал или общался. Огромное спасибо инициаторам и участникам этого издания!

Я думаю, у большинства нынешней молодёжи крайне извращённое или очень смутное представление о том, что такое была КПСС - Коммунистическая партия Советского Союза, а особенно о тех, кто ею руководил. Кручина 25 лет входил в руководящие органы партии - сперва в её Центральную ревизионную комиссию и затем в Центральный Комитет. Он был на разных ответственных партийных постах и наконец возглавил важное подразделение в аппарате самого ЦК. Словом, это и есть один из руководителей великой партии трудового народа на определённом этапе её деятельности.

А откуда и как пришёл он на эту вершину? Надо назвать сперва село Ново-Покровка в теперешнем Алтайском крае, где в 1928 году Коля Кручина родился, и деревню Чикилёвка Ростовской области, где протекли в основном его детство и ранняя юность. Родители оба украинских корней: отец - харьковский, мать - полтавская. Малыми детьми попавшие в Сибирь с волной крестьян-переселенцев, они, став супругами, перебрались в середине 1930-х вместе со всем своим семейством - двое сыновей и две дочери - поближе к родственникам, на Донщину.

Начальная школа - у себя в деревне, а потом пришлось ходить на учёбу в райцентр. Вот здесь-то, по дороге на занятия и обратно, подружился со своей будущей женой - спутницей на сорок с лишним лет жизни. Как вспоминает она, Зоя Ивановна, произошло это в 1940 году. «А в чувствах друг к другу признались в великий праздник - День Победы: 9 Мая 1945-го…»

Между этими годами - война. Погибли отцы Коли и Зои. Погиб старший Зоин брат Иван, а Колин брат, тоже Иван и тоже воевавший, к счастью, вернулся. Среди неизгладимых воспоминаний о фашистской оккупации, которую довелось перенести, было у Николая Кручины такое: молодой белокурый немец, смеясь, целится из винтовки в них, деревенскую детвору…

Конечно же, это поколение «детей войны», сполна перенёсшее все её ужасы и ни с чем несравнимое счастье Победы, хотело быть достойным своих отцов и старших братьев, отстоявших Советскую Родину в неслыханных испытаниях. Ребята рано взрослели, неодолимой была их тяга к учёбе и общественно необходимому труду, большинство готово было переносить (и переносило!) любые невзгоды.

А ещё об одной очень важной черте поколения верно высказался в книге воспоминаний о Николае Кручине его ближайший многолетний друг Николай Цыганник: «В те годы мы безраздельно поддерживали идеологические и практические установки партии на строительство государства нового, социалистического типа. Подавляющая часть молодёжи (за редким исключением: «в семье не без урода») стремилась быть с комсомолом, с партией. Это было нашим жизненным кредо, а никак не инструментом для достижения каких-то карьерных целей, о чём бесконечно талдычат ныне так называемые «демократы», пытаясь извратить правду истории в угоду своим продажным целям».

Закалял и растил комсомол

У них, Николая Кручины и Николая Цыганника, дружба «до последнего часа» началась с комсомола. Как у многих, очень многих. Обоих, можно сказать, комсомол выбрал. Кручина стал секретарём комитета комсомола ещё в школе, а затем в сельхозинституте, куда поступил по призванию. Цыганник тоже рано вступил на комсомольскую стезю.

Отмечу, кстати, интересные совпадения. Оба друга мало того, что ровесники - ещё и Николаи Ефимовичи. И жёны у них Зои. Так вот, когда в 1954-м из-за стихийных хрущёвских «преобразований» на базе некоторых районов Ростовской, Воронежской и Сталинградской областей временно появилась Каменская область с центром в городе Шахты, Кручину вскоре избрали здесь первым секретарём обкома комсомола, а Цыганника - вторым.

Пройдёт не так уж много лет, меньше десяти, и они встретятся на партийной работе во вновь образованном Целинном крае. В 1963 году Кручину изберут секретарём Целинного крайкома партии по сельскому хозяйству, Цыганник же заведует отделом в этом крайкоме. Они снова рядом!

Понятно, что географически это случайность, опять-таки просто совпадение. Однако совсем не случайностью было выдвижение лучших с комсомольской работы на партийную: тех, кто доверие делами оправдал. Ныне часто говорится про «социальные лифты»: дескать, нужны они, чтобы таланты «из низов» могли всё-таки подниматься «в элиту». Читая книгу о Кручине, встретил я мнение более молодых товарищей, что «ведь именно комсомол 50-60-х и был тем социальным лифтом, позволявшим толковым ребятам из разрушенных деревень и посёлков, потерявшим на войне отцов, делать без «подпорок» крутую и быструю карьеру (правда, слово это было не в ходу)».

Что сказать? Комсомол, бесспорно, поднимал толковых и способных. Только вот говорить, что и был он «тем социальным лифтом», по-моему, как-то неточно. Потому что поднимал людей не только он, а вся советская социалистическая система. Государственная, общественная. И не было ничего удивительного, что в высших эшелонах руководства страны появлялись, скажем, сын первого секретаря Рижского горкома партии Борис Пуго, о котором недавно я писал, и «сын конюха» Николай Кручина, как иногда называл он себя в кругу родных и близких.

А комсомольскую закалку, как и Пуго, прошёл отменную. В том же Каменском обкоме ВЛКСМ, по воспоминаниям его друга Цыганника, задачи приходилось решать весьма серьёзные. С одной стороны - наращивание угледобычи (сам центр области, город Шахты, об этом говорит), а с другой - обширные поля и пойма реки Дон были хорошей основой для интенсивного сельскохозяйственного производства.

Агроному по специальности да к тому же крестьянскому сыну, с детства познавшему нелёгкий хлеборобский труд, дела в поле и на фермах были, конечно, ближе, почему вскоре и возглавит Кручина отдел сельской молодёжи ЦК ВЛКСМ. Но комсомол области шефствовал, например, и над строительством крупнейшей в Донецком бассейне шахты «Гуковская», так что надо было вплотную заниматься проблемами не только на земле, но и под землёй.

Цыганник свидетельствует: «Небольшой аппарат обкома комсомола представлял собою сплочённый коллектив, работавший с душой и не покладая рук, а стержнем всей команды был Николай Кручина». Однако до чего же горько сегодня читать о развале той самой «Гуковской», за ускоренный ввод которой боролся комсомол 50-х годов ХХ века!..

Хлеб и труд на земле стали его призванием

Уже тогда Кручину начали привлекать и на острейшие партийные задания. Одно из них - участие в отряде партийных агитаторов, направленных в охваченную контрреволюцией Венгрию. Проявил себя и смелым, и умеющим убеждать. Вернулся с орденом.

И сразу - в штаб ЦК ВЛКСМ по организации VI Всемирного фестиваля молодёжи и студентов в Москве, который стал ярчайшим событием того времени. Делегации на этот грандиозный праздник юности съехались в советскую столицу из более 130 стран, и, я думаю, отрадно было Николаю сознавать, что он тоже внёс вклад в такое большое дело.

Наверное, Венгрия и фестиваль вполне могли направить дальнейшую деятельность молодого многообещающего комсомольского работника в международное русло. Но, прослеживая нить жизни этого человека, видишь: он своё призвание постоянно чувствовал и старался о нём не забывать. Хорошо, что понимали это и учитывали те, кто определял, чем заниматься Николаю Кручине на поручаемых ему комсомольских и партийных постах.

А призванием этим был для потомственного хлебороба труд на земле. С алтайских и донских просторов ещё мальчишкой впитал живящее дыхание полей и познал цену хлеба, который уж воистину для знающих эту цену всему голова.

Два характерных момента. Когда возглавит он обком партии на казахстанской целине, доведётся ему не раз встречать после возвращения из дальних полётов наших космонавтов. И самым подходящим подарком при встрече дорогих гостей считал свежий хлебный каравай, который он лично украшал, словно венком, пшеничными колосьями.

А второй момент вспоминают его сыновья: «За газетными лозунгами с упоминанием сотен миллионов пудов (в таких единицах любили подавать информацию для Л.И. Брежнева - «Есть казахстанский миллиард!») для нас всегда стояла полная гордости фраза отца: «Знаешь, что в стране каждая третья буханка на столе - из целинного зерна? Вот так!»

Имел право напомнить это при случае. Но ведь к такому надо прийти, этого нужно было добиться. Легко ли? Он-то знал…

В командармы целины

Нет ни малейшего преувеличения в том, как говорилось и писалось тогда: целинная эпопея. В подлинном смысле слова эпический масштаб работ, которые развернулись на гигантских просторах целинных и залежных земель Казахстана, Сибири, Урала и других регионов России в середине прошлого века, потрясает и сегодня.

Разумеется, как и о любом периоде советской истории, по поводу необходимости освоения целины и всего, что с этим связано, за последние три десятка антисоветских лет посеяна масса сомнений - от обоснованных в чём-то до просто абсурдных и нелепых. Оставим их для дальнейших споров историкам, однако сама история сослагательного наклонения не имеет. Великий трудовой подвиг советского народа состоялся. Остро необходимый послевоенной стране хлеб стали давать 42 миллиона гектаров вновь засеянных земель (а вот в буржуазной России, заметим, столько же полей оказались брошенными и заросли бурьяном).

Чтобы совершить народный подвиг, требуются организаторы соответствующего масштаба. Вот одним из них, командармов целины, причём выдающимся, и стал Николай Ефимович Кручина.

Выдающимся назвать его есть множество оснований. Главные - в результатах труда людей, которыми он руководил. Но и такой показатель, безусловно, кстати: в 1973 году первому секретарю Целиноградского обкома партии Н.Е. Кручине было присвоено звание Героя Социалистического Труда. Надо знать, что партийным работникам на уровне секретарей обкомов высочайшее это звание присваивалось крайне редко. Можно даже сказать, в исключительных случаях. Так о чём-то сей факт говорит?

У меня такое впечатление, что вся предыдущая его жизнь была подступом к звёздному целинному часу - продолжительностью… в пятнадцать лет! И он словно ждал этого и готовился к этому. И его готовили.

С должности первого секретаря Смоленского обкома комсомола - заведующим отделом сельской молодёжи в ЦК ВЛКСМ. Отсюда - инструктором Сельскохозяйственного отдела ЦК КПСС. На обоих этих местах работа недолгая, но, я бы сказал, необходимая: обретался масштаб видения проблем в дорогой его сердцу отрасли. И вот…

Что такое Целинный край? Северная часть Казахстана, состоявшая из пяти областей - Акмолинской (впоследствии переименованной в Целиноградскую), Кустанайской, Кокчетавской, Павлодарской и Северо-Казахстанской. Огромная территория, где ему предстояло выстраивать аграрную политику и налаживать массу каждодневных дел на селе.

Невозможно даже бегло перечислить бескрайний круг проблем, за решение которых он отвечал. Один из его соратников того времени вспоминает: «В качестве главных целей предусматривались не только распашка новых земель, но и улучшение их использования: введение системы севооборотов, коренное улучшение естественных кормовых угодий, подбор высокоурожайных засухоустойчивых культур, рациональное использование минеральных и органических удобрений, создание лесозащитных полос и др. Особое значение придавалось защите почв от ветровой эрозии на основе внедрения безотвальной обработки земли. В регионе в короткие сроки были построены новые заводы по производству плоскорезов и глубококопателей».

Это сугубо деловым языком пишет специалист, не заботящийся о красотах стиля. Но суть-то наиважнейшая! Ему, Анатолию Шутькову, сразу же поручил Кручина в крайкоме вести работу по развитию научно-технического прогресса, а особенно - по становлению Научно-исследовательского института зернового хозяйства, созданного на базе Шортандинской опытной сельскохозяйственной станции. Теперь это крупнейший научный центр Казахстана, имеющий мировую известность.

В общем, лгут нынче, когда утверждают, будто при освоении целины не обращалось внимания на науку. В горячке самого первого периода где-то, наверное, это бывало, но Кручина, как я понимаю, просто не мыслил своей работы без опоры на учёных. Многих знал лично, обращался к ним за советами постоянно. Так было и в Целинном крайкоме, и потом, когда стал он первым секретарём Целиноградского обкома партии.

Сколько же людей было у него в памяти и в сердце!

Впрочем, если уж о тех, кого по жизни и по делам Николай Ефимович знал и помнил, то они, пожалуй, бесчисленны. И помогала ему в работе поистине феноменальная память. Сошлюсь на жену, на Зою Ивановну:

«Он помнил невероятное количество событий, данных, сведений, телефонных номеров, а главное, держал в голове фамилии и имена огромного числа людей - от друзей времён комсомольской юности до механизаторов далёких целинных совхозов. Казалось, каждая встреча с человеком навсегда оставалась в его памяти. Даже если глубокой ночью Колю будил телефонный звонок, он сразу обращался к человеку по имени-отчеству: «Здравствуйте, Танирберген Жолмагамбетович!»; «Доброе утро, Николай Трифонович!»; «Оразбек Султанович, как здоровье Бану Шаяхметовны?..»

К месту напомнить: край и область, где он работал, входили в Казахскую ССР, но целинная эпопея стала интернациональной - делом всей Советской страны. Достаточно сказать, что в самом её начале более миллиона комсомольцев и молодёжи Москвы, Ленинграда, всех союзных республик обратились с просьбой направить их в районы целины и полмиллиона получили комсомольские путёвки. А в Целиноградской области, например, жили и дружно трудились люди больше ста национальностей...

Но хочется мне ещё обратиться к воспоминаниям жены Николая Ефимовича, чтобы глазами самого близкого ему человека вы увидели труд коммуниста - партийного работника на целине:

«Пятнадцать лет прожили мы в Казахстане. Это было время, когда Коля и его соратники работали практически без выходных, забывая подчас и об отпусках. Было всё... Проблемы с летними засухами, защита от пыльных бурь, леденящие казахстанские морозы, многодневные бураны и особенно - период уборки хлеба, когда в короткие сроки надо было организовать работу тысяч людей на миллионах гектаров целинных полей... Какую же нагрузку брал на себя Коля! Работа днями и ночами, поездки по полям, сотни километров по степи на машине каждый день... Из таких поездок он всегда возвращался весь в пыли, загоревший до черноты. Но он очень любил эти командировки, потому что они помогали увидеть всё не по докладам, а своими глазами и, по его собственным словам, «поговорить с людьми». Помню его рассказы о беседах со стариками-аксакалами, о споре с приезжим механизатором с Украины, который закончился тем, что Коля, сев за штурвал комбайна, сам показал, как убирают хлеб на целине...»

И вот представьте: от такой беспокойной и трудной жизни ему несколько раз предлагали переехать в Москву, но он всё отшучивался: «Доработаю ещё одну пятилетку - тогда посмотрим». И пятилетки шли одна за другой. Крепко держала его целина!

А в Москве тем временем росли и учились сыновья - радость Николая и Зои. Оба они, Женя и Сергей, окончили школу с золотыми медалями. Оба поступили в лучшие вузы страны - в МГУ и Московский физико-технический. Защитили диссертации, стали учёными: биолог и физик. Отец ими гордился, а для них «батя» был образцом лучших человеческих качеств.

Конечно, не только для них. Книга воспоминаний, о которой я выше говорил, великолепное тому свидетельство. По искренности, сердечности, теплоте нечасто читаешь такое. А ведь отзываются так о человеке потому, что у него было сердечное тепло для многих. И как же, думаю я, удавалось ему на высоких руководящих должностях сочетать это с необходимой по рангу строгой требовательностью? Выходит - удавалось.

Понадобился особо честный человек, но...

В Москву его всё же перевели, в 1978 году. Говорят, сам Брежнев распорядился: укрепляли руководство Сельскохозяйственным отделом ЦК. И это бы ещё ладно: родная ему сфера, где можно опыт с пользой применить. Сложнее, на мой взгляд, оказалось со следующим назначением - в 1983-м, уже при Андропове.

Почему управляющий делами? Это ведь ничего общего с тем, чем занимался он до сих пор.

Объяснение для себя находил я лишь одно. И его же высказал мне при нашей встрече Виктор Максимович Мишин, бывший у Кручины первым заместителем в Управлении делами ЦК КПСС. Он сказал:

Главное в том, что Николай Ефимович был гиперчестный человек. И гиперщепетильный, когда возникали хоть какие-то намёки на желание должной щепетильностью пренебречь.

Вот и я думал, зная про исключительную честность Кручины, что на должность, связанную с финансами и материальной собственностью партии, Андропов мог определить его, ориентируясь именно на это.

Да, партии тогда нужна была высшая честность во всём, без каких бы то ни было коррупционных или прочих послаблений. А у себя-то в хозяйстве - прежде всего. Однако время вместе с начавшейся вскоре «перестройкой» стало быстро меняться.

Представляю, насколько чуждыми Кручине были возникшие тенденции «коммерциализации» в связи с внедрением «рыночных отношений». Тот же Мишин, продолжая тему крайней щепетильности своего начальника в финансовых вопросах, рассказал, как сопротивлялся он предложениям перевести часть денежных средств партии в коммерческие банки. Госбанк процентов не платил. А Николай Ефимович опасался, что партию могут обвинить в ростовщичестве.

Конечно, помню! А в воспоминаниях Ивана Зарубина, работавшего до 1990 года управляющим делами Совета Министров РСФСР, прочитал вот что на эту тему:

«Однажды позвонил мне Николай Ефимович и попросил прислать ему меню нашей столовой. Я был крайне удивлён и спросил, для чего ему это понадобилось. Он с горечью ответил, что «разоблачители» каждый день ходят по зданию ЦК, выискивают компромат: какие на полу дорожки в коридорах, какое мыло и бумага в туалетах и т.д. Добрались и до столовой: считают, что «мы зажрались: в меню три первых блюда, четыре - вторых и четыре закуски - это недопустимо!» Я, конечно же, направил ему меню столовой Совмина России, в нём было четыре первых блюда, пять вторых и пять закусок. Познакомившись с меню, он позвонил мне и не без иронии сказал: «И вас ещё не расстреляли?» Да, на этом этапе им был нужен не Совмин России, а ЦК КПСС!»

Так завершил Иван Иванович Зарубин смешной и одновременно горький сюжет. Хотя чем дальше, тем больше становилось не до смеха. После прихода Ельцина к рулю в России, как выразился Зарубин, он решил из аппарата нового российского правительства уйти. Стал работать в только что созданном Научно-промышленном союзе СССР. Этой общественной организации Управление делами ЦК КПСС решило передать в аренду для служебных надобностей одну из своих дач. И что же?

«Для подготовки договора аренды потребовались какие-то уточнения, и я поехал ещё раз на этот объект. Но в проходной вооружённая охрана, которой до этого там не было, меня не пропустила, а на вопрос, кого она представляет, ответили: «Нам запрещено что-либо сообщать». Выяснилось, что дачу оприходовал «главный демократ Москвы» Гавриил Попов. Говорят, он до сих пор там обитает...»

Рассказав о встрече с Николаем Ефимовичем после такого эпизода, Зарубин не мог не отметить главное - состояние своего товарища по партии: «Чувствовалось, что он испытывает глубочайшую неловкость и какое-то душевное потрясение не только от этого факта, а и в целом от той анархии, варварства, которые воцарились в стране. Это было понятное состояние честного человека».

Вот она, суть - столкновение кристальной честности с разгулом криминальной корысти, распространявшейся всё шире и глубже. Проникавшей уже и в поры самой партии, чего раньше представить себе было невозможно. А с кого всё начиналось? Ясно же, с первого лица, с того, кто провозгласил «перестройку».

В книге воспоминаний о Кручине есть всяческие штрихи на сей счёт. По службе он был близок к Горбачёву и, как следует из наблюдений коллег, верность ему старался соблюдать. Но как тот к нему относился?

«Кому была выгодна смерть Николая Ефимовича, не знаю, - размышляет немало проработавший с Кручиной в Управлении делами ЦК Николай Капанец. - Знал он, конечно, много. Именно при Горбачёве были введены в практику поездки с супругой не только с визитами за рубеж, но и по стране. Николай Ефимович отвечал и за «вторую программу», то есть Раисы Максимовны. О ней или хорошо или ничего. Придерживаюсь второго. Однако все знали о безволии Горбачёва и любви Раисы Максимовны «порулить», вплоть до кадровых вопросов, а также о любви её к красивым заграничным тряпкам и драгоценностям. Знаю об этом не понаслышке, а от лиц, входивших в группу сопровождения. Знаю, что случались и казусы: «А у меня больше нет денег. Решите как-то этот вопрос».

Выскажу от себя предположение: подобные «казусы» могли быть лишь мелочью в сравнении с чем-то гораздо более серьёзным, что неожиданно стало крутым испытанием неподкупной совести этого человека. Совести, которой никогда он не поступался...

Пусть продолжится поиск правды

И всё-таки тот самый остающийся до сего времени вопрос: самоубийство или убийство?

В беседах со многими людьми, которые у меня состоялись, и на страницах внимательно прочитанной книги воспоминаний мнения разделились. От абсолютной уверенности, что его убили, до столь же категорического неприятия этого. Впрочем, как я заметил, немало таких, которые пребывают в тяжких сомнениях, не смея окончательно склониться в какую-то сторону.

Наверное, один из самых последних разговоров вечером перед гибелью состоялся у Николая Ефимовича с упоминавшимся Виктором Мишиным - первым заместителем управляющего делами ЦК КПСС, или, точнее, теперь бывшим первым заместителем, поскольку Компартия фактически была уже запрещена. В зданиях Центрального Комитета и вокруг них несколько дней подряд творился настоящий шабаш. Вот и когда 23 августа «в организованном порядке» работники ЦК покидали эти здания, проходя сквозь плотную массу нетрезвой толпы, она улюлюкала в пьяном угаре, а выходящих старались ударить или хотя бы пнуть.

Нескольким из моих собеседников запомнился в те минуты Кручина. Протискиваясь вперёд, он крепко прижимал к груди папку с какими-то документами. Спасал от погромщиков! Впоследствии не одна такая папка, спасённая им, будет изъята следствием на квартире Николая Ефимовича. Но все ли они после его гибели сохранились? Каждый ли документ?..

Было ведь ещё и вот что. Рой Медведев в своих заметках описал одну из «экскурсий», которые проводились тогда в комплексе зданий ЦК КПСС на Старой площади для корреспондентов, отечественных и западных. Им показали и кабинет Н.Е. Кручины. «При этом журналистка из еженедельника «Союз» Ирина Краснопольская, - свидетельствует историк, - уселась в кресло управляющего делами и потребовала от сопровождающего её фотокорреспондента запечатлеть этот момент. Журналистка покопалась в ящиках письменного стола Кручины, перелистала его календарь с пометками, осмотрела комнату отдыха. Даже работники комендатуры здания, сопровождавшие «экскурсантов», были шокированы».

В помещение ЦК Кручине и Мишину, по договорённости с новыми властями, потом удалось на какое-то время вернуться. Надо же было, например, позаботиться о выдаче зарплаты и трудовых книжек сотрудникам, которых буквально вышвырнули на улицу.

Предстояло решать какие-то вопросы и с «победителями», - рассказывает Виктор Максимович. - Конечно, это слово, как и «демократы», я предпочитаю видеть в данном контексте в кавычках. Ведь настоящие победители не ведут себя на своей земле, как завоеватели. А тут разгуливали по нашим коридорам и кабинетам агрессивные и не слишком трезвые люди, называвшие себя членами союза «Живое кольцо». Где, кстати, сейчас это «Живое кольцо», которое растаскивало телефонные аппараты, компьютеры, пишущие машинки - всё, что под руки попадало? Оскорбляли женщин и ветеранов, как самая заурядная шпана. Без омерзения вспоминать о том бандитизме невозможно...

А как вёл себя Николай Ефимович в последний вечер?

Спокойно, с поразительной выдержкой. Правда, он очень ждал звонка от Горбачёва, который ему так и не позвонил. Да чему удивляться... Но наш последний разговор был вполне деловой: планировали, чем займёмся на следующий день. В общем, вечером в воскресенье ничто не предвещало того, о чём я узнаю утром.

Почему же тогда не допускает Мишин, что это было убийство? А вот почему: остались две предсмертные записки, и он не может поверить, чтобы кто-то любыми угрозами сумел заставить Кручину их написать. Только сам, по своей воле. Но я ставлю вопрос, как и в случае с Ахромеевым: не заставили бы, даже если это были реальные угрозы жизни его жены и детей?

Считаю, что такое могло быть вполне. Давайте сопоставим. В разговоре с Мишиным на исходе дня он спокоен, выдержан и «ничто не предвещало». А вот показание на следствии охранника, дежурившего возле дома, где Николай Ефимович жил: «В воскресенье, 25 августа, Кручина возвратился домой в 21.30. Обычно он человек приветливый, всегда здоровается. В этот же раз был какой-то чудной. Я находился у входа в дом, когда подъехала его машина. Он вышел из машины, не поздоровался, ни на что не реагировал, поднялся к себе. Чувствовалось, что он чем-то расстроен. С утра вышел один человек, а возвратился совсем другой...»

Что же произошло, причём, наверное, за полтора-два часа до этого? Прощаясь с Мишиным, он был, что называется, в порядке - и вдруг... Какая же встреча произошла и с кем? Кто его так напугал своими угрозами (не ему - семье!), кто продиктовал возможный вариант прощальных записок?

В записках этих на каких-то клочках бумаги расшатанным почерком сказано: я, дескать, не преступник и заговорщик, но я трус. И ещё - просьба сообщить об этом советскому народу.

Но вот два мнения людей, хорошо знавших его.

Первое: «Это не стиль Николая Ефимовича, ему чужды были высокопарные фразы и он никогда не переоценивал значение своей личности, чтобы о его смерти «сообщить всему советскому народу». Текст записки не соответствует манере его письма».

Второе: «Эти страшные определения в записках («преступник», «трус») поразили меня едва ли не сильнее, чем невероятный факт самоубийства. Ибо всё, что я слышал и знал о Кручине в течение трёх десятилетий, никак с ними не вяжется».

Что ж, видимо, есть основания у товарищей и друзей Николая Кручины, связывающих трагическую его судьбу с тем, что прорывавшийся к власти «демократический криминалитет» стал тогда вовсю раскручивать известную кампанию поиска «золота партии», якобы украденного у народа. Задача понятна: любым способом как можно резче разделить народ и Компартию. Инсценировка самоубийства того, кто за партийные деньги напрямую отвечал, была тут весьма кстати. Я же помню, как сразу пошли волны слухов с определённым оттенком.

Но что на поверку? «Конъюнктурная шумиха вокруг «золота партии», как высосанная из пальца, вскоре лопнула, - пишет ныне давний (с комсомольской юности!) друг Николая Ефимовича, - а поиск правды о безвременной гибели прекрасного человека и достойнейшего гражданина Страны Советов продолжается».

Николай Ефимович Кручина погиб в ночь с 25 на 26 августа 1991 года. Он выбрал третий путь свести счеты с жизнью - выбросился из окна. Свое самоубийство он совершил ночью: жена и сынишка спокойно спали в своих постелях. В шесть утра его тело нашли под окнами квартиры.

Жена была потрясена, когда в дверь позвонили и сообщили о страшной находке: когда она уходила спать, Кручина сидел за письменным столом в своем кабинете и работал. Он вообще почти не спал в последнее время. Осмотр кабинета и места происшествия проводила милиция. Поскольку Николай Кручина отвечал за партийные финансы, то дело о его неожиданной кончине было взято под особый контроль. Об этом в своей статье писал Рой Медведев:

Обыск проводила бригада криминалистов под руководством трех следователей по особо важным делам из Прокуратуры СССР и в присутствии прокурора Ленинского района Москвы. Однако никаких следов пребывания в квартире Н. Кручины посторонних лиц не было обнаружено. Не было здесь и следов уничтожения каких-либо бумаг или документов. Напротив, стало ясно, что после 19 августа Николай Ефимович перенес к себе на квартиру многие из бумаг, которые должны были храниться в служебных сейфах на Старой площади. Но все эти папки с бумагами были в порядке, с соответствующими надписями на обложках и с подлинными подписями самых высоких лиц. Эти материалы были изъяты с составлением соответствующих протоколов.

В меньшем порядке был кабинет Н. Кручины в ЦК КПСС. Еще вечером 23 августа вернувшийся из Фороса М. Горбачев велел Кручине привести в порядок все дела, и в частности немедленно выплатить заработную плату работникам партийного аппарата за два-три месяца и выдать им трудовые книжки. Но Кручина не смог этого сделать, так как в тот же вечер большое шестиэтажное здание Управления делами в комплексе зданий ЦК КПСС на Старой площади было захвачено «демократами». Еще 25 августа в этих зданиях проводились экскурсии для советских и западных корреспондентов. Им показали и кабинет Н. Е. Кручины. При этом журналистка из еженедельника «Союз» Ирина Краснопольская уселась в кресло управляющего делами и потребовала от сопровождавшего ее фотокорреспондента запечатлеть этот момент. Журналистка покопалась и в ящиках письменного стола Н. Кручины, перелистала его календарь с пометками, осмотрела комнату отдыха. Даже работники комендатуры здания, сопровождавшие экскурсантов, были шокированы.

После самоубийства Н. Кручины его кабинет, да и все другие главные кабинеты в ЦК КПСС были опечатаны, в том числе и кабинет ушедшего в отставку генерального секретаря ЦК КПСС - знаменитый кабинет №… на пятом этаже главного здания ЦК.

За следствием по делу о смерти Кручины внимательно следила вся тогдашняя пресса. 5 сентября в «Комсомольской правде» Сергей Плужников сообщал:

Да простят нас родные и близкие Николая Ефимовича Кручины, но мы вынуждены еще. раз обратиться к обстоятельствам его ухода из жизни.

Как мы уже сообщали, управляющий делами ЦК КПСС Н. Е. Кручина в пять часов утра выбросился с балкона своей квартиры. В ту ночь с 25 на 26 августа вместе с Николаем Ефимовичем в квартире находились жена и младший сын, и они не могли не услышать даже сквозь сон шум борьбы или крики. Есть ряд других веских причин, позволяющих уже сейчас утверждать специалистам из прокуратуры Ленинского района Москвы, что это было действительно самоубийство.

Как выяснилось, Николай Ефимович оставил две посмертные записки. Одна из них была найдена сразу - на журнальном столике в холле квартиры. Другая, более подробная, находилась при умершем. Смысл двух записок трагичен и сводится к одному: «…Я не предатель и не заговорщик… я трус». Николай Ефимович написал, что совесть его чиста, и просил сообщить это народу, добавляя: «виноват лишь в том, что подписал распоряжение об охране этих секретарей» (видимо, имелись в виду члены ГКЧП). Мог ли лгать человек сам себе перед смертью?

Обыск квартиры управляющего делами ЦК КПСС проводили три следователя по особо важным делам Прокуратуры СССР в присутствии прокурора Ленинского района Н. Попова. Следов уничтожения каких-либо бумаг не обнаружили. Следователи изъяли ряд документов. Даже названия, а тем более подписи под ними свидетельствовали об особой важности этих материалов.

Досье Кручины, которое касалось и коммерческой деятельности партии за последние годы, находится сейчас в Прокуратуре СССР. Прокурор Н. Попов отказался говорить о содержании документов, ссылаясь на какое-то незаконченное следствие, и справедливо заметил, что заниматься досье не входит в его компетенцию. Мы разыскали одного из следователей, проводивших обыск. Он отказался что-либо сообщить о досье, не сопроводив свой отказ даже дежурным высказыванием: «ведется следствие».

А ведется ли это следствие? Из хорошо информированных источников в МВД СССР мы узнали, что управление БХСС никогда не вмешивалось в коммерческую деятельность КПСС. До последнего времени действовало телефонное «табу». И если случайно всплывали отдельные криминальные факты, на них мало обращали внимания или - можно сказать жестче - скрывали, и они никогда не служили поводом для возбуждения уголовных дел против партийных бонз. Так, например, было с фактами незаконного присвоения крупных сумм командировочной валюты членами партаппарата и правительства Эстонии в прошлом (1998) году.

Словом, сейчас нет гарантий, что в связи с огромной занятостью следователей делом ГКЧП и «перетрубацией» в Прокуратуре СССР досье Кручины не затеряется в ворохе оперативных материалов.

И ведь как в воду смотрел корреспондент Плужников! Скоро дело Кручины было изъято у милиции и передано на особый учет в КГБ, там оно благополучно было закрыто «вследствие отсутствия состава преступления».

А между тем смерть Кручины для другого следствия - по делу ГКЧП - случилась очень не вовремя. Как раз в те дни из-за найденных документов был арестован очень влиятельный в КПСС человек - Олег Шенин - секретарь ЦК КПСС, который курировал при М. Горбачеве партийную работу в армии и КГБ. Он тоже был среди заговорщиков. И именно Кручина должен был стать для него смертельной удавкой, потому что планировалось устроить очную ставку Шенина и Кручины. Увы! Накануне этой очной ставки Кручина совершил свой полет. Шенин просидел год в Лефортово, но ни слова не сказал. Уличить его тоже никто не смог: Кручина пребывал на том свете, среди организаторов ГКЧП Шенин не числился, вредных документов или распоряжений не подписывал. А когда наконец-то решили допросить Валентина Фалина, бывшего секретаря ЦК КПСС, вдруг выяснилось, что он уже в Германии, а в сейфе, где должны были храниться уличающие документы, стоит початая бутылка армянского коньяка… И ни единой бумаги…

Правда, со следствием охотно сотрудничал полковник Первого главного управления КГБ Леонид Веселовский. Он даже сообщил, что есть одна особая бумага, которую подписывают все, кто связан с особыми тайнами КПСС, и выглядит она так:

Я, член КПСС с… года, партийный билет №…, настоящим подтверждаю сознательное и добровольное решение стать доверенным лицом партии и выполнять доверенные мне партией задания на любом посту и в любой обстановке, не раскрывая своей принадлежности к институту доверенных лиц. Обязуюсь хранить и бережно использовать в интересах партии доверенные мне финансовые и материальные средства, возврат которых гарантирую по первому же ее требованию. Все заработанные мною в результате экономической деятельности на фонды партии средства признаю ее собственностью, гарантирую их передачу в любое время и в любом месте. Обязуюсь соблюдать строгую конфиденциальность доверенных мне сведений и выполнять поручения партии, передаваемые мне через уполномоченных на то лиц.

Подпись члена КПСС_

Подпись лица, принявшего обязательство_

Веселовский честно признался:

В ноябре 1990 года по просьбе руководства ЦК КПСС (Ивашко и Кручина) решением руководства ведомства (Крючков и Бобков) я был переведен из ПГУ на работу в УД ЦК КПСС… Кручина считал, что такой серьезный вопрос, как организация экономической деятельности, можно было поручить только сотрудникам ведомства, в честности которых он никогда не сомневался. Была достигнута договоренность о периодическом информировании Бобкова о моей деятельности в УД ЦК КПСС….

Денежные ресурсы, отраженные в финансовых документах, открыто могут быть инвестированы только в общественные, социальные или благотворительные фонды, что затруднит их конфискацию в будущем. Речь идет о создании в одной из капиталистических стран с щадящим налоговым законодательством, например в Швейцарии, акционерного общества… Затем немедленное создание СП на территории Советского Союза…

Особым расположением в руководстве партии пользовался Научно-промышленный союз Вольского и его концерн «Симако». Они получали крупные финансовые дотации, проводили через ВПК конвертацию рублей на валюту по курсу 1,8 рубля за доллар. Здесь активную помощь НПС и «Симако» оказывал премьер Павлов. В УД поступали сигналы об участии «Симако» в торговле крупными партиями вооружения, военного снаряжения, других сомнительных операциях, о чем я докладывал Грушко и Крючкову. Но никаких мер не принималось.

Никаких документов, подтверждающих слова Веселовского, не существовало, а у мертвого Кручины уже ничего спросить было нельзя.

Но полет Кручины с пятого этажа многоквартирного дома был лишь первым полетом. Следом за Кручиной такое же самоубийство совершил и его предшественник Г. С. Павлов.

Пенсионер ЦК КПСС

Георгию Павлову было восемьдесят лет. В тот день, в воскресенье 6 октября 1991 года, он повторил полет Николая Ефимовича. Рассказывают, что старенький Павлов сидел и смотрел телевизор, потом вдруг ни слова не говоря встал и ушел в свой кабинет. Так бывало всегда, когда он собирался поработать. Но когда буквально пару минут спустя жена заглянула в кабинет, мужа там не было. Окно было открыто настежь. А под окном на ковре аккуратно стояли тапочки пенсионера. На рабочем столе лежала записка, содержащая всего два слова: «Только кремация!» Бывший управляющий делами лежал внизу, под окном, на улице. Он был мертв.

Считают, что Павлов тоже боялся допросов и решился на такой шаг, чтобы скрыть партийные секреты, касающиеся пресловутого золота партии: коды и номера счетов в зарубежных банках, имена людей, посвященных в страшную тайну.

На Павлове череда самоубийств не завершилась. Эстафету принял относительно молодой и «растущий», как принято в этих кругах говорить, работник ЦК КПСС Дмитрий Лисоволик.

Смерть Дмитрия Лисоволика

Дмитрий Лисоволик 17 октября 1991 года выбросился с балкона двенадцатого этажа. В этот день Лисоволики принимали гостей. Был включен телевизор, звучали какие-то шутки, музыка. Лисоволик вышел на балкон. И по рассказам жены все остальное происходило точно в кошмаре: она вместе с дочкой видела, как он зачем-то перегнулся через перила и стал падать. Минуту спустя его тело уже лежало на асфальте. На этот раз не было оставлено никакой записки, хотя милиция перевернула весь дом. Дело Лисоволика было закрыто по той же формулировке - «ввиду отсутствия состава преступления».

Как раз в эти дни в Лефортово пытались выжать информацию из Шейна и иже с ним. И как только следствие доходило до «горячего» материала, лишали себя жизни: травились, стрелялись, резали вены, вешались или выбрасывались из окон - все новые и новые жертвы. Всего с конца августа по октябрь 1991 года в СССР произошло 1746 смертей лиц, причастных к финансовой деятельности КПСС.

А следом за партийцами из окон стали выпадать и простые граждане. Причем один из самоубийц того времени, тринадцатилетний ребенок, оставил такую посмертную записку: «Не хочу жить в СССР». Началось с верхов, дошло до низов, началось со взрослых, дошло до детей… Что ж это было, господи?

Ну, со взрослыми и «генералами», там все проще. Все они посещали одно и то же медицинское заведение, где под видом обследования или иной процедуры несложно ввести человека в транс и применить быстрое кодирование.

Постгипнотические установки

Как видите, вложить в наш мозг программу на убийство или на ликвидацию самого себя не так уж и сложно. Нужен всего лишь хороший гипнотизер. Он способен как внедрить глубоко в сознание код, так и провести легкое постгипнотическое внушение.

Эти постгипнотические установки при гипнозе используются очень часто. Врачи-психотерапевты и другие специалисты видят в постгипнотических приказах хорошее средство для лечения своих пациентов. Это особенно эффективно при таких заболеваниях, как маниакальное поведение, разного типа органические повреждения, внушенные заболевания, а также для психической стабилизации.

Даются постгипнотические внушения и для сокращения времени при вхождении в гипносон.

Увы, такие установки даются не только в медицинских целях! Может быть, нашим «летающим генералам» и была дана условная команда: услышишь кодовое слово - необходимо с собой покончить. Почувствуешь, что следственные органы будут интересоваться четко обозначенными вопросами (например, где находятся деньги, или же фактами из жизни определенных людей, определенными документами и т. д.), - выбирай смерть. Ведь кроме смерти нет ничего другого: предашь - умрешь, но мучительным способом. А целевое внушение дает быструю смерть, неодолимое желание разрубить разом проклятый узел. Никакой боли, никакого страха. «Летающие» генералы, полковники и майоры выбирали именно такой путь. Ну, а те, кто устоял перед гипнозом или не успел получить «санобработку», - тех убивали по-простому, при помощи банды уголовников, может быть, тоже закодированных на убийство и самоликвидацию. Об этом мы никогда так и не узнаем.

Но почему, почему спустя десять лет началась новая серия самоубийств? Ведь видимой причины - политического события - не было, и в игру вступили не пенсионеры или близкие ко второй половине жизни граждане, а дети?

Кстовские события можно рассматривать как эксперимент. Эксперимент по быстрой и качественной обработке выборочной группы населения, в данном случае - детей. Кстовский убийца проводил безжалостный, но необходимый для него опыт.

Какое целевое внушение мог дать кстовский убийца? Внушение, что жизнь отвратительна, а ирреальный мир прекрасен. Что смерти нет, но войти в замечательную новую жизнь можно только… да, именно таким способом. Вот почему на лицах мертвых детей блуждала улыбка, и только самые сильные и недоверчивые, очевидно, пытались сопротивляться. Конечно, своими, детскими способами.

Большинство жителей города Кстова убеждены: в их городе работал маньяк, которому просто нравилось убивать детей, маньяк-гипнотизер, приказавший им покончить с собой. Ну а что если это не маньяк? Зачем - тогда? Дети - послушное тесто. Подчинив детей, можно подчинить будущее. Иными словами - победить время. Но для работы «по-серьезному» нужны не дети, нужны взрослые люди. Если дети - будущее, так взрослые - это настоящее.

Часть вторая

ЗАБЫТЬ ВСЕ

Дорогая моя отрава

Кроме гипнотического управления существует и более простой, но варварский метод - психотропное воздействие. В переводе на русский язык это означает сочетание гипноза с использованием различных препаратов, стирающих выборочно часть памяти. Зачем так сложно? Ведь гипноз работает. Дело в том, что на каждого гипнотизера есть другой гипнотизер, классом повыше. То, что было спрятано в заблокированном участке памяти, можно нередко восстановить. Поэтому гораздо проще стереть изобличающую информацию и сделать из человека беспамятного раба.

Опыты по уничтожению памяти - явление далеко не новое. И характерное не только для России. Увы! Этим способом пользовались в разных странах, лишая памяти тех, кто мог нанести какой-то вред. То, что этим занимались и у нас, - не секрет. Причем занимались не криминальные структуры, а государственные, и происходило это еще в те времена, когда в стране существовала мощная сеть учреждений военно-промышленного комплекса. Именно из сотрудников этих учреждений делали послушных исполнителей «спецзаказов», которые никогда и ни при каких обстоятельствах никому и ничего не расскажут. И не потому, что будут хранить тайну, несмотря на пытки, а просто потому, что тайны этой не помнят. Их можно изрезать на кусочки, испробовать самые ужасающие средства устрашения, но толку от пыток - полный ноль. Человек попросту не может рассказать того, чего от него добиваются. Интересно, обнаруженные в разных местах трупы со следами чудовищных пыток, которые идентифицировали как тела известных бизнесменов в настоящем и людей, имеющих отношение к тайнам ЦК КПСС в прошлом, не из той ли категории?

Очень интересный след тянется за всеми этими темными и жестокими убийствами, а также непонятными самоубийствами, происходившими с 1991-го по 1994 год. Свои тайны ЦК умело хранить надежно. А что надежнее совершенно прозрачного и… пустого для желающих узнать секреты мозга? Одни умерли, другие убиты. Тайна умерла с ними.

Как можно заставить человека добровольно подвергнуться такому воздействию? Кто согласится потерять память? А кто вам сказал, что добровольно? Ведь это совсем несложно: обычная инъекция разработанного в НИИ препарата, например во время всеобщей вакцинации от гриппа или же вместо укола витаминов. И быстрая обработка, которой ни один человек, подвергшийся гипнозу, не вспомнит.

Интоксикация определенными «лекарствами» вызывает особую податливость гипнотическому воздействию. А некоторые исправления в мозгу можно делать и аппаратным методом, буквально выжигая лазером «опасные» области мозга. Вообще, с мозгом при таком отравлении можно делать все что угодно: уничтожить память, вживить чип, который позволит отслеживать передвижение «объекта», запрограммировать человека на самоуничтожение. Не нужно даже эффектных действий вроде полета из окна или повешения на ручке оконной рамы. Просто как день - внезапная остановка сердца. Тут уж любой врач зафиксирует инфаркт. Хотя причиной такого странного инфаркта будет не плохое сердце, а приказ из мозга - немедленно остановить сердечную деятельность.

Кто же может стоять за таким безобразием? Те, конечно, кто должен охранять некие тайны. А кто охраняет тайны? На этот вопрос вы вполне способны ответить и самостоятельно.

Один такой человек попал под подозрение журналистов, раскапывающих подобные тайны: его имя Алексей Веденкин. Он работал и в ЦК КПСС, и в КГБ, и некоторые факты из его биографии заставили работников пера призадуматься.

1990 год, сотрудник шестого отдела третьего главка КГБ СССР. Эти непонятные организации расшифровываются как военно-морская разведка КГБ СССР. Тогда Алексей руководил спецоперацией на черноморском объекте строгой секретности «Саки-4». В результате были схвачены несколько американских агентов. После столь успешного начинания молодого специалиста (Веденкину было двадцать пять лет) всесильный Крючков рекомендовал его Николаю Кручине в качестве доверенного лица.

Итак, получаем первого фигуранта - Кручина Н. Е, столь неудачно вылетевший в окно собственной квартиры. Веденкин был принят в 1990 году как специалист по вопросам безопасности и режима в системе Управления делами ЦК КПСС. Его близким другом становится не кто иной, как заместитель Кручины Валентин Лещинский, бывший управделами ЦК Белоруссии.

В августе 1991 года товарищ Веденкин оказывается… в рядах защитников Белого дома, о чем и Документ имеется:

«Настоящим удостоверяется, что т. Веденкин Алексей Иванович является представителем Управления делами администрации президента РСФСР и в соответствии с Указом президента РСФСР от 25 августа 1991 года № 90 осуществляет функции по руководству службой безопасности и является помощником коменданта зданий ЦК КПСС на Старой площади».

Как пишет Игорь Булатовский, товарищ Веденкин тут же формирует свою верную команду: начальник третьего главка КГБ СССР вице-адмирал Александр Жардецкий - советник в службе безопасности администрации президента; начальник шестого отдела того же главка капитан 1-го ранга Алексей Тараканов - руководитель оперотдела в новом подразделении; в это же подразделение переходят бывший руководитель разведки третьего главка Широков и сотрудник разведки Василевский (впоследствии министр безопасности Белоруссии), первый заместитель начальника девятого главного управления КГБ СССР генерал-майор Михаил Титков получает место заместителя товарища Веденкина. А начальником над самим Веденкиным становится Валентин Лещинский, теперь его должность именуется так: руководитель распределительной комиссии по передаче партийного имущества на баланс администрации президента России. Когда погибает Кручина, товарища Веденкина всего один раз вызывают на допрос и больше не трогают.

Зато сам Веденкин занимается делом Кручины со стороны Кремля. Он возглавляет комиссию, которая выезжает на место происшествия для того, чтобы опечатать и изъять документы Кручины. Его посылает домой к Кручине сам Колесников - комендант зданий ЦК, и не на словах посылает, а издав соответствующий документ. Вот этот документ:

По имеющимся сведениям, по месту жительства Н. Кручины в подвальном помещении в комнате № 21 (Плотников переулок, 13) имеются сейф и документы, представляющие интерес для работы оборонного сектора КГБ СССР, которые необходимо изъять и передать по назначению. Приказываю: выехать по указанному адресу для изъятия документов, аппаратов правительственной связи и иных ценностей, состоящих на балансе ЦК КПСС.

Документы, которые изъял товарищ Веденкин, не попадают в Генеральную прокуратуру. После посещения Веденкиным дома Кручины их больше никто не видит.

1992 год, июнь. Подразделение Веденкина расформировывается. Покидает свой пост и Лещинский. Вроде бы все по закону: Ельцин посчитал дальнейшее существование ведомства Веденкина ненужным и нежелательным. Булатовекий считает, что к этому моменту Веденкин свою функцию уже выполнил.

Сразу после этого Лещинский и Веденкин: один - в качестве управделами, второй - в качестве специалиста по безопасности - появляются в Кунцево, на брежневской даче, и с этого момента через Веденкина и Лещинского проходят какие-то невероятные денежные суммы. Задача у них простая - быстро и надежно передать бывшую собственность ЦК вновь организованным коммерческим структурам.

С ноября 1992 по сентябрь 1993 года Веденкин руководит солидной фирмой с многомиллионным оборотом и занимает должность в парламенте, а в дни мятежа становится заместителем министра обороны генерал-полковника Владислава Ачалова. Именно Веденкин во время обороны Белого дома (где укрылся Верховный Совет в 1993 году) снабжает защитников оружием, боеприпасами и продовольствием. Его же люди выносят из здания всю секретную документацию. Затем он исчезает из Белого дома совершенно бесследно и оказывается на Западе как член партии Жириновского. Проведя пару лет в эмиграции и наладив необходимые связи, Веденкин возвращается на родину.

Такая вот судьба, такая вот история. Если учесть, что «защитник Белого дома в 1991 году» имеет почетное звание бригаденфюрера СС, которое ему дали наследники Третьего Рейха, то явление занимательное. Кому как не ему можно было поручить устранение тех, кто может оказаться слишком разговорчивым? И кто как не молодой специалист КГБ СССР знал, как легко и просто провернуть это технически, создав впечатление, что убийства - это удавшиеся самоубийства? Какие средства он использовал - вопрос другой. Товарищ Веденкин не был исполнителем, он был руководителем.

А что же с теми, кто исполнял приказы? Они либо мертвы, либо никогда не вспомнят, что они делали или не делали в период с августа по октябрь 1991-го… Надеюсь, вы не забыли, сколько появилось «летающих» людей в это нестабильное время? А сколько граждан обратилось к докторам, жалуясь на внезапный и очень избирательный склероз, - этого никто вам не скажет. Такой статистики не существует.

Но к началу нового тысячелетия в нашей стране появилась особая категория людей. Они страдают даже и не избирательным склерозом, а самой настоящей ретроградной амнезией.

Лишенные прошлого

Я много и очень внимательно изучала текущую российскую прессу. Первый интерес у меня возник, когда на телеэкране появились истории людей, оказавшихся в институте Сербского, у всех был один и тот же диагноз - ретроградная амнезия или полное беспамятство. Это была передача «Жди меня». Но оказалось, что таковых людей гораздо больше, чем заточенных в стенах московского института психиатрии. И периодически рассказы о них появляются в местной прессе. Я искала такие истории и заносила их в свою картотеку. Оказалось, что не я одна интересуюсь этими историями. Интересовался ими и Павел Одинцов. А поскольку пресса, которую мы изучали, была одна и та же, то и истории оказались одними и теми же. Впрочем, кто бы вам их ни пересказал, суть историй от этого не меняется.

Было дело в Патрикеево

Весной 2000 года в патрикеевскую поселковую больницу поволжского региона был доставлен мужчина лет тридцати пяти, одетый в рабочую одежду не совсем по размеру. Больного привезла местный агроном, объезжающая деревни перед началом посевной кампании. На пригорочке, недалеко от шоссе, она увидела человека, сидящего прямо на земле и сжимающего ладонями голову. Агроном решила, что человеку плохо, и подошла к нему.

Чем могу вам помочь? - С этой фразы началась дальнейшая история.

На вопрос незнакомец только потряс головой.

Сердце прихватило? - спрашивала женщина. - Сильные боли? Тяжело дышать?

Мужчина смотрел на нее с отчаянием, а потом вдруг… заплакал.

Где я? Кто я? - произнес он роковые слова.

Агроном подумала, что нужно отвезти странного человека к специалистам. Так этот больной, обозначенный в медицинских документах больницы как «неизвестный», начал хождение по мукам. Сначала его осмотрел терапевт и сделал заключение, что отклонений с точки зрения физиологии не обнаружено. Разве что близорукость, да и то не в сильной степени. Никаких следов повреждений на теле, синяков, ссадин, ранений. Правда, больной в последнее время плохо питался, но с такими случаями в поселке сталкивались постоянно. Не было денег, ограбили, вот и не ел ничего, - так решили те, кто осматривал пациента. Непонятно только, почему «неизвестный» ничего не помнил, хотя мог вполне нормально читать и писать. Навыки прежней жизни утрачены не были. Его не пришлось учить все делать заново, как часто бывает при амнезии, когда стираются не только личностные воспоминания, но и бытовые навыки.

Больной не помнил, ни откуда он родом, ни своего имени, ни профессии, ни семейного положения. Утрату памяти врач объяснил «очевидной стрессовой ситуацией». С этим безнадежным диагнозом мужчина был переведен из больницы в Патрикеево на психиатрическое отделение областной больницы. Там за «неизвестного» взялись психиатры.

Первая мысль, которая пришла им в голову: отравление каким-то наркотическим веществом. Но у пациента не было следов уколов, а анализ крови не показал никаких остаточных явлений. Вполне нормальная кровь, без отклонений. Ничего не дало и обследование на предмет органического поражения мозга. Вполне нормальный мозг, хорошая энцефалограмма.

Два месяца провел больной на отделении, но так ничего и не вспомнил. Правда, неожиданно обнаружилось, что он хорошо знает компьютер. Но это не могло помочь в восстановлении прошлого.

На одной из медицинских конференций главврач психиатрического отделения сделал доклад, упомянув об этом случае амнезии. В перерыве к нему подошел врач из института мозга. И «неизвестного» отправили в специальный центр, занимающийся именно такими проблемами.

Но и там дело почти не сдвинулось с мертвой точки. Специалисты испробовали все способы установления личности. Совместно с врачами работала милиция. Ни результаты дактилоскопии, ни сличение фотографий пропавших без вести, ни другие методики ничего не дали. Отпечатки пальцев в картотеке не значились. Похожей фотографии не было. В конце концов милиционеры передали дело во всероссийский розыск. А врачи применяли гипноз. Сеанс за сеансом. Единственное, что этот гипноз дал, - выяснилось, что «неизвестный» приехал на поезде. Но откуда он приехал и куда направлялся, а главное - зачем сошел на станции и потом отправился по проселочной дороге, так и осталось тайной.

На опознание приезжали брошенные жены, матери, потерявшие сыновей. Одна женщина проделала даже путь с Дальнего Востока. Но больного они не опознали. У врачей стало все чаще возникать неприятное ощущение, что его никто и не разыскивает. К местным врачам подключились специалисты Института имени Сербского. Без результатов. Если не считать результатом неожиданно прорвавшуюся ассоциацию на слово «амброзия». Больной, услышав это слово, сказал: «У меня на амброзию аллергия с детства». Это дало врачам повод задуматься, не уроженец ли он южной части страны. Ставрополье? Краснодарский край? Ростовская область? Украина? Крым? Именно там произрастает это сорное растение.

Журналист с телевидения, делавший материал о проблемах психиатрии, предложил врачам попробовать показать фотографию неизвестного пациента в своей программе. На успех никто не надеялся. Но уже через день после показа передачи на студию позвонил взволнованный мужчина. По фотографии он узнал своего старшего брата, который уже давно уехал работать в Барнаул. По его рассказам, они потеряли связь несколько лет назад. На квартире, где жил брат, поселились чужие люди, которые ничего не могли сказать о его судьбе. Хозяин квартиры тоже ничего не мог объяснить: уехал однажды, вещей у него не было. Брат так поступал не в первый раз. И сначала ждали, когда он позвонит или напишет. Но не звонил и не писал. Решили обратиться в милицию. Но тут тоже была проблема: брат был гражданином Украины, а разыскивать его нужно было в России. Нестыковки в работе правоохранительных ведомств двух стран так измотали семью, что младший брат собрался в Ростов, где у него были друзья.

Выехать он не успел. Друзья увидели фотографию своего знакомого в телепередаче. Они тут же сообщили об этом на Украину. И к «неизвестному» наконец приехал гость. И не просто гость, а родной брат. Врачи очень надеялись на эту встречу. Знакомое лицо часто возвращает потерявшего память в мир людей.

Чуда не случилось. Больной не узнал посетителя. Напротив, на его распахнутые объятья он проявил странную реакцию: повернулся и побежал прочь. Как маленького его уговаривали медсестры, упрашивал и брат, но больной повторял и повторял, что у него нет ни братьев, ни сестер. Младший брат пытался рассказать потерявшему память о его прежней жизни, показывал фотоснимки, где они запечатлены вдвоем или с семьей. Но реакции не было. А на фразу, что в Барнауле он работал каменщиком, неизвестный рассердился. Он никогда не был каменщиком.

Врачи, посовещавшись, стали готовить документы на выписку пациента. Они считали, что атмосфера родного дома поможет тому вспомнить прошлое.

Однако случилось непредвиденное. «Неизвестному», который показал хорошую ориентацию в мире, давно разрешали выходить на прогулки в город. С одной из таких прогулок он не вернулся. Тут же к поиску подключили милицию. Пациент канул точно в воду. Его брат еще какое-то время надеялся на успех, но через месяц вернулся на родину…

Врачи, с которыми велись следственные мероприятия, высказывали несколько версий, почему спокойный пациент внезапно сбежал. По одной из них, он был опознан ошибочно. Об этом свидетельствует фраза пациента, что он не имеет ни братьев, ни сестер и его реакция на появление «брата». Боясь нового витка кошмара, он решился на побег. По другой версии, пациент подвергся мощной психологической обработке, разрушить которую не смогли даже сеансы гипнотерапии. И вполне вероятно, при определенных жизненных ситуациях включалась «встроенная» программа, моделирующая поведение человека. Есть еще одна версия. По ней пациент был встречен и опознан теми, кто считал это опасным. И его устранили.

Но по любой из версий толчком к бегству послужило некое неизвестное событие или фраза, прошедшая незамеченной. Розыски человека без документов ни к чему до сих пор не привели.

Пензенский экспедитор

2 июня 1999 года отставной военный Николай В. (имя условное) отправился на грузовой машине в качестве экспедитора из Пензы в город Татищево Саратовской области. Он должен был доставить коммерческий груз. Н. решил ехать через Сердобск, где у него живет мама. Поездка была самая обычная, без странностей. В Сердобске Николай забежал ненадолго к матери, вел он себя совершенно естественно. Но он так и не доехал до Татищево…

В течение 19 дней родные и близкие ничего о нем не знали. Поползли слухи, что это связано с характером груза. Милиция объявила Николая в розыск как без вести пропавшего. Предполагали самое страшное: убит. Мало ли сегодня негодяев, готовых без всякой причины убить человека? Но вечером 21 июня жене Николая позвонили из Саратова: «Ваш муж нашелся. Он в психиатрической больнице, приезжайте».

Что же произошло? Почему человек оказался в «психушке»? Дело в том, что Николай тоже потерял память. Когда он стал себя осознавать, то первый же вопрос, который его стал мучить: кто он, откуда, куда идет? Он стоял в лесу, на берегу речки.

Был вечер. Никого поблизости. Но сознание еще было как в тумане, поэтому, не ответив на собственные вопросы, Николай просто полез в карман, обнаружил там коробок спичек и запалил костер, чтобы согреться. Так у огня он и просидел до самого утра.

Утром Николай вышел на проезжую дорогу, добрел до маленькой станции и у первого же встреченного им человека стал спрашивать, куда попал. Местные смотрели на Николая подозрительно и советовали обратиться в ближайшее отделение милиции в городе Аркадаке Саратовской области.

Туда-то наконец Н. и попал. Милиционеры на дикую историю человека без памяти отреагировали стандартно: посочувствовали, обыскали, сняли отпечатки пальцев, сфотографировали и оставили под присмотром участкового. Тот поглядел внимательно на странного человека, заметил, что Николай одет в камуфляжную куртку, и предположил, что он может быть военным. Но как это проверить?

Милиционер выдал Николаю пистолет без патронов и предложил разобрать и собрать. Эту операцию Николай выполнил чисто автоматически с хорошей скоростью. Конечно, умение собирать и разбирать оружие не говорило о принадлежности посетителя к армии. Но одно-то уж можно было сказать точно: в армии этот человек служил. Правда, как милиционеры ни старались, установить личность Николая они не смогли. Единственное, чем они «посодействовали» Николаю, отправили в местный дурдом. А куда еще можно поместить человека, если он не знает ни своего имени, ни адреса?

Так Николай В. оказался в саратовской психиатрической больнице. До сих пор он не может вспоминать это заведение без содрогания. Причем ужас наводили как больные, так и санитары. Первое, что увидел Николай, оказавшись в приемном отделении, - сбившихся в кучу мужчин и женщин, которые хохотали, скулили, кричали. Инстинктивно он постарался отойти в сторону, но над ним выросла мощная фигура санитара, который просто и доходчиво сказал: «Раздевайся, сволочь». Николай судорожно огляделся, попробовал объяснить, что не может этого сделать прилюдно. Но санитар так выразительно потер руки, что Николай предпочел выполнить этот приказ. Целых три дня он прожил под надзором санитаров, не менее больных, чем «психи». И лишь потом его поместили в более комфортабельные условия - двухместный бокс. Ему повезло с соседом, вполне нормальным саратовским бизнесменом, которого сдала в «психушку»

Золото КПСС - десять лет спустя

Почему "новые русские" капиталисты финансируют коммунистов

Сергей Соколов, Сергей Плужников

Казалось бы ветхозаветная тема партийных денег осталась в прошлом веке. С той поры столько денег утекло, что на цк-кпссшный ручеек не стоит обращать внимание. Но дело в том, что именно с этого ручейка и началась история нового русского бизнеса. Как у бородатого Маркса - разберитесь с историей первоначального накопления капитала и вам станет понятнее сегодняшнее общество лощеных - говорливых политиков и финансовых магнатов.

Мартиролог жертв

26 августа 1991 года с балкона своей квартиры выбрасывается управляющий делами ЦК КПСС Николай Кручина. Николай Ефимович оставил посмертную записку "Я не заговорщик, но я трус. Сообщите, пожалуйста, об этом советскому народу." На кресле у рабочего стола он оставил так же толстую папку с документами, содержащими подробную информацию о нелегальной коммерческой деятельности КПСС за последние годы.

6 октября из окна своей квартиры падает предшественник Кручины на посту начальника УД ЦК КПСС 81-летний Георгий Павлов. Ничем кроме самоубийства следствие этот шаг из окна объяснить не cмогло.

17 октября с балкона 12-этажного дома по ул. Лизы Чайкиной "уходит" бывший завсектором США международного отдела ЦК КПСС Дмитрий Лисоволик. Никаких документов и посмертных записок при осмотре квартиры покойного найдено не было. Но смерти Лисоволика предшествовало изъятие следователями на Старой площади двух "бесхозных" миллионов долларов, предназначавшимися, как выяснилось, для лидера американских коммунистов Гэса Холла.

Зимой 1992 года в подъезде своего дома четырьмя выстрелами из "Нагана" убивают председателя Профбанка Александра Петрова. Банк был создан на деньги КПСС.

8 ноября 1994 г был убит бывший сотрудник разведки, известный фотограф из журнала "Советский Союз" Юрий Королев. Перед смерью его пытали.

22 декабря 1996 г. в пригороде Минска Самохваловичи найден труп Леонида Кучерука, бывшего полковника КГБ, ставшего довольно успешным бизнесменом. Леонид Георгиевич работал в Мексике под крышей журнала "Советский Союз" и был хорошо знаком с Королевым. Помимо этого Леонид Кучерук в свое время отвечал за одну из цепочек по передаче денег французской компартии. Перед смертью его пытали.

25 февраля 1997 г. со следами пыток на теле найден в гараже на Новолесной улице сослуживец Королева и Кучерука, бывший сотрудник КГБ Вадим Осипович Бирюков- заместитель гендиректора журнала "Деловые люди".

"Трупный след золота партии" - так прокомментировала эту цепочку убийств с пытками газета "МК". Тайной каких счетов обладали эти люди? Кому они были обязаны своим внезапным обогащением в начале 90-х? И кто предъявил им свой кровавый счет?

Личное обязательство перед КПСС

В архивах Генеральной прокуратуры РФ хранятся 200 томов уголовного дела "О финансово-хозяйственной деятельности ЦК КПСС". В этих томах - история первоначального накопления капитала "новой" российской номенклатурой. Но детали по-прежнему недоступны - дело заштамповано грифом "совершенно секретно". Естественно, не весь русский бизнес вышел из номенклатурной шинели, скроеной на Старой площади, но партия первой стала задавать тон. Именно к такому выводу мы пришли за десять лет своих репортерских исследований "мифа о золоте партии" (кстати, по нашим материалам американская детективная фирма "Кролл" составила один из четырех "загрифованных" докладов для российского правительства.) В свое время к нам в руки попал довольно красноречивый образец документа - "Личное обязательство перед КПСС":

Я,_______, член КПСС с ___ года, партийный билет No____, настоящим подтверждаю сознательное и добровольное решение стать доверенным лицом партии и выполнять доверенные мне партией задания на любом посту и в любой обстановке, не раскрывая своей принадлежности к институту доверенных лиц. Обязуюсь хранить и бережно использовать в интересах партии доверенные мне финансовые и материальные средства, возврат которых гарантирую по первому же ее требованию. Все заработанные мною в результате экономической деятельности на фонды партии средства признаю ее собственностью, гарантирую их передачу в любое время и в любом месте. Обязуюсь соблюдать строгую конфиденциальность доверенных мне сведений и выполнять поручения партии, передаваемые мне через уполномоченных на то лиц.
Подпись члена КПСС ____
Подпись лица, принявшего обязательство _____"

Самих расписок следователи Генпрокуратуры не нашли. Вероятно, они или превратились в бумажную стружку в августовские дни 91-го года, или благоразумно хранились и хранятся в каком-нибудь западном банке. По горячим следам удалось только допросить одного из "крестных отцов" "невидимой партийной экономики" - полковника Первого главного управления КГБ Леонида Веселовского, которого прикомандировали в управление Кручины для спасения и преумножения партийных средств. Кстати, фраза "невидимая экономика" - взята из официального документа ЦК КПСС. Следователям повезло - полковник был растерян, все руководство КГБ ожидало репрессий и увольнений и поэтому обескураженный Веселовский написал для Генпрокуратуры достаточно откровенный отчет о своей деятельности:

Из отчета Л. Веселовского в КГБ от 07.09.91 г.:

"В ноябре 1990 года по просьбе руководства ЦК КПСС (Ивашко и Кручина) решением руководства ведомства (Крючков и Бобков) я был переведен из ПГУ на работу в УД ЦК КПСС. Решением секретариата ЦК КПСС я был назначен на должность зам. зав. сектором по координации экономической деятельности хозяйственных служб... Основанием для моего перезола в ЦК явилась срочная потребность руководства УД ЦК создать подразделение, способное координировать экономическую деятельность хозяйственных структур партии в изменившихся условиях... Выбор пал на меня, поскольку то своему образованию я являюсь экономистом-международником, имею опыт зарубежной работы и был известен большинству руководящих работников ЦК по своей деятельности в ЦК ВЛКСМ в ВЦСПС. Кроме того, Кручина считал, что такой серьезный вопрос, как организация экономической деятельности, можно было поручить только сотрудникам ведомства, в честности которых он никогда не сомневался. Я полагаю, что не последнее место в выборе моей кандидатуры сыграло то обстоятельство, что, будучи в длительной командировке по линии ведомства в стране со сложной обстановкой, мне было поручено осуществлять связь с компартией. которая в тот период находилась на полулегальное положении...

Была достигнута договоренность о периодическом информировании Бобкова о моей деятельности в УД ЦК КПСС...".

Сейчас, каждый восьмиклассник знает, что такое рыночная экономика, а в то время, на азбучных истинах делали свою карьеру продвинутые сотрудники разведки и начитанные "завлабы" вроде Гайдара и Авена. Как сказал нам недавно по этому поводу бывший руководитель следственной группы "по делу КПСС", а теперь начальник одного из управлений Генпрокуратуры Сергей Аристов: "По большому счету ничего нового Веселовский не изобрел. Просто в девяностом году, то есть, когда у нас был социализм, они ввели рыночную экономику для Управления делами ЦК КПСС. То есть, заключили договоры, перебросили деньги, внедрили своих людей и таким образом в принципе стали решать обе задачи - частично укрыть и частично зарабатывать деньги."

Из аналитической записки Л. Веселовского "О дополнительных мерах no закреплению и эффективному использованию партийной собственности".

"...Денежные ресурсы, отраженные в финансовых документах, открыто могут быть инвестированы только в общественные, социальные или благотворительные фонды, что затруднит их конфискацию в будущем.

Средства, поступающие в виде доходов в партийную кассу и не отражаемые в финансовых документах, должны быть использованы для приобретения анонимных акций, фондов отдельных компаний, предприятий, банков, что, с одной стороны, обеспечит стабильный доход независимо от дальнейшего положения партии, а с другой, в любой момент эти акции могут быть реализованы на фондовых биржах с последующим размещением капитала в иных сферах с целью обезличивания партийного участия, но с сохранением контроля...

Принятие данных мер потребует организовать срочный отбор особо доверенных лиц, которым будет поручено выполнение отдельных пунктов программы, не исключается возможность создания категории негласных членов партии, которые будут обеспечивать ее жизнедеятельность в любых условиях чрезвычайного периода".

В другой аналитической записке И. Е. Кручине с пометкой: "Н. Е.! Доверительно, в 1 экз., если делать, то только с КГБ", предлагалось создать сеть акционерных обществ за рубежом:

"Речь идет о создании в одной из кап. стран с щадящим налоговым законодательством, например в Швейцарии, акционерного общества, занимающегося всеми видами информационно - посреднической деятельности: трейдинг, брокераж, посредничество, представительство. Акционеры - доверенные лица.

На начальном этапе определяют список будущих акционеров. В банках страны предполагаемого базирования АО открыть на имя акционеров счета и положить на эти счета соответствующие суммы... Затем немедленное создание СП на территории Советского Союза....

Особым расположением в руководстве партии пользовался Научно-промышленный Союз Вольского в его концерн "Симако". Они получали крупные финансовые дотации, проводили через ВПК конвертацию рублей на валюту по курсу 1,8 рубля за доллар. Здесь активную помощь НПС и "Симако" оказывал премьер Павлов. В УД поступали сигналы об участии "Симако" в торговле крупными партиями вооружения, военного снаряжения, других сомнительных операциях, о чем я докладывал Грушко и Крючкову. Но никаких мер не принималось. Более того, после одного из таких докладов руководству ведомства Кручина вызвал меня и сообщил, что Вольский настойчиво просил отстранить меня".

С подачи офицера ПГУ Леонида Beселовского весной 91- го в одночасье была создана показательная семья советских миллионеров. КПСС доверила ей в общей сложности 400 миллионов рублей. В результате бывший главный технолог НПО "Каучук" М. Н. Хотимский, хороший знакомый Веселовского, стал руководителем 4 фирм: малого предприятия "Галактик", общества с ограниченной ответственностью "Джобрус", фирмы "Холдинг ЛТД" и Московской муниципальной ассоциации. А его жена - М. А. Хотимская стала учредителем "Галактик". Но самое любопытное, что генеральным директором наиболее крупкой фирмы в этой семье стал подполковник КГБ Гребенщиков. Выяснилось, что, несмотря на формальное увольнение из ведомства, он продолжал носить пистолет и действующее служебное удостоверение. В дальнейшем, видимо, такой контроль перерос в понятие "крыши".

Спустя десять лет мы заглянули в московскую базу данных юридических лиц - и выяснилось, что все эти ребята, по-прежнему, процветают. Видимо, Хотимский сумел правильно распорядиться партийными деньгами. И, кстати, согласно заветам полковника Веселовского о создании совместных предприятий, в соучредителях фирмы "Джобрус" значатся Российско-итало-британское СП "КОМИНГ ЛТД" и фирма "AIC интернайшнл эстэблишмент". Теперь бывшие (или действующие?) доверенные лица партии заняты серьезной и полезной деятельностью - "разрабатывают инвестиционные программы, организовывают и сопровождают инвестиционные потоки." То есть, инвестируют в Россию то, что в свое время вывезли? А сам полковник Веселовский давно уже не живет в России, его следы обрываются с момента его увольнения из швейцарского филиала фирмы Бориса Бирштейна "Сиабеко". Напомним так же, что заместитель председателя КГБ СССР Филипп Бобков, которому полковник Веселовский отчитывался о своей деятельности, в 1992 году поступил на работу начальником аналитического управления в Мост-банк.

Фабрика по производству олигархов?

История удачливого предпринимателя Хотимского, выигравшего однажды "в рулетку" на Старой площади, разумеется, слишком частная, но показательная. Его бизнес-карьера как на ладони. В отличие от монстров российского капитала вроде Гусинского, Смоленского, Ходорковского, Потанина... Но с другой стороны, по данным следствия Управление делами ЦК КПСС успело создать до августовского путча более 100 партийных фирм и коммерческих банков и раздать им в виде стартового капитала 3 миллиарда полновесных советских рублей - в пересчете на валюту получается более 2.5 млрд. долларов. (Для справки - совокупный "вес" всех наших крупнейших российских банков не превышает на сегодня 2 млрд. долларов.) Под какие обязательства получали эти "хотимские" такие деньги? Помните текст расписки: "Обязуюсь хранить и бережно использовать в интересах партии доверенные мне финансовые и материальные средства, возврат которых гарантирую по первому же ее требованию." Разумеется, не все так просто, но посмотрите с этой точки зрения на неожиданные взлеты в карьерах наших олигархов:

Владимир Гусинский, ныне опальный, в 1986 г. проходил по уголовному делу о мошенничестве N50464. Взял у знакомого адвоката 8 тысяч рублей за автомобиль, а машину не отдал. Работал театральным режиссером в Туле, подрабатывал частным извозом, организовал кооператив по производству женской бижутерии и металлических гаражей. Но в 1989 году вдруг становится президентом Мост-банка, который практически сразу вошел в десятку крупнейших банков страны. Вместе с Филиппом Бобковым в Мост-банк перекочевало более сотни офицеров КГБ.

Владимир Потанин. До 1990 года - старший инженер Всесоюзного внешнеторгового объединения "Союзпромэкспорт" и одновременно профсоюзный и комсомольский активист. В 1990 году при поддержке замминистра внешней торговли создает Внешнеэкономическую ассоциацию " "Интеррос", зародыш будущего ОНЭКСИМбанка, в который со временем перекочевали все основные активы Внешэкономбанка СССР.

Александр Смоленский - до сих пор болезненно и резко реагирует на вопросы журналистов о происхождении своего стартового капитала. Старший мастер в типографии, пойманный в 1980 году на печатании левых тиражей "Молитвослова" и получивший за это 2 года "химии". Товаровед торговой фирмы "Весна". В 1988 году - кооператор, строящий хозблоки для дачников. В 1989 году - председатель Правления банка "Столичный".

Михаил Ходорковский. В 1986 году под эгидой ВЛКСМ организовал Межотраслевой Центр Научно-технических программ - "Ме-На-Те-П".

Торговал компьютерами. Два года спустя регистрирует кооперативный банк. С личного разрешения Генсека КПСС Горбачева через "МЕНАТЕП" были пропущены деньги на ликвидацию последствий чернобыльской аварии. В начале 1990 г. по специальному указанию управляющего делами ЦК КПСС через стуктуры Ходорковского проходила конвертация денег партии.

Кто же они - доверенные лица? Вряд ли, конечно, Смоленский или Потанин давали кому-либо какие-то расписки, но, с другой стороны, их фигуры вполне устраивали старую советскую номенлатуру. Вы никогда не задумывались над тем, кто пришел к власти в результате бурных реформ и перемен? И последние стали первыми? Пока остальные митинговали первые благоразумно подыскивали себе преемников.

От князя Оболенского до "химика" Смоленского

Каждые четыре года партия власти (два раза Ельцин, пока один раз - Путин) выигрывает президентские выборы под лозунгами "коммунизм - не пройдет!" И вместе с тем та же газета "Коммерсант" в 1997 году спокойно констатирует: " к финансированию Геннадия Зюганова на выборах 1996 года были причастны: Мост-банк, МЕНАТЕП, "СБС-Агро", Онэксим и даже структуры Бориса Березовского. Подобная деятельность банками, естественно, не афишируется. Но что заставляет новых русских капиталистов финансировать людей, которые явно по-своему понимают ту же рекламу газеты "Коммерсантъ": "Начнем свой день со свежего коммерсанта!"?

Этой зимой в Москву ненадолго приехал из Германии бывший заведующий международным отделом, секретарь ЦК КПСС, бывший советник Берия, Хрущева, Брежнева, Андропова, Черненко, Горбачева - Валентин Фалин. В России начала девяностых ему спокойно жить не давали и Валентина Михайловича приютил в своем исследовательском институте один из бывших немецких диссидентов. Фалин очень интересно осмысливает советско-российскую историю, а его книгу "Конфликты в Кремле", на наш взгляд, стоило бы внести в университетскую программу исторических факультетов.

Так вот, Фалин довольно спокойно прокомментировал нам эти благотворительные позывы банкиров: "Что касается связи с олигархами. Я могу вам напомнить, что большевики получали миллионные субсидии от крупных промышленников, банкиров, аристократов... Князь Оболенский дал миллион рублей, Рыбаков - банкир - миллионы, Морозов - завещал сто тысяч рублей и до этого давал сотни тысяч. Многие понимают сегодня, что без создания социально уравновешенного общества Россия едва ли выйдет из смуты из того болота."

На эту же тему мы разговаривали с одним из самых первых советских бизнесменов, президентом фирмы "Нордэкс"" Григорием Лучанским, героем многих газетных скандалов начала 90-х. Лучанского, действительно, подозревали во многих проделках, но вот до обвинений в финансировании коммунистов дело никогда не доходило: "Я разделяю позицию тех людей, которые считают, что крупные промышленные корпорации работали и нашим и вашим. А поскольку у нас две силы - центристская правая и сильно левая, то наверняка эти ребята на всякий случай финансировали и тех, и других.

Почему? Принцип самосохранения. Может быть, считают, что сегодняшняя КПРФ, это уже не КПСС. Это другая структура намного ближе к социал-демократии.."

Лучанский в отличие от Валентина Фалина видит более весомую причину сотрудничества бизнесменов с лидерами КПРФ. Он, в частности, вспомнил показательную историю о том, как правая рука Зюганова - Валентин Купцов приходил к руководству Газпрома лоббировать интересы пермского бизнесмена Дмитрия Рыболовлева: "Лоббируют те или иные вопросы по всей видимости на коммерческой основе. А зачем иначе? Идеологии здесь никакой нет. Поэтому когда интересы бизнесмена с сомнительной репутацией Рыболовлева отстаивают лидеры фракции КПРФ, я твердо уверен, что Рыболовлев не стоит на коммунистической платформе.

Факт в том, что я не могу себе представить, чтобы в советские времена руководители компартии поддерживали человека с такой репутацией. Я вижу здесь только коммерцию. Нет ничего другого."

Бизнемены, вперед!

Когда-то в годы процветания марксизма-ленинизма существовали разного рода отчаянные правые уклонисты, проповедующие с риском для жизни теорию конвергенции - переплетения социализма с капитализмом. Сегодняшний список фракции КПРФ ярко свидетельствует - истерзанные призраки Бухарина, Каменева и Зиновьева частые гости в ночных коридорах Госдумы. Без всяких теорий по списку компартии в парламент попало несколько десятков крупных предпринимателей: президент банка "Альба-Альянс" Игорь Анненский, президент фонда "Прогресс и обновление" Сергей Золотилин, президент нефтегазовой компании ВНИИСТ Рифкат Шакиров, зам. Гендиректора делового центра "Пресненский" Евгений Марченко, бизнесмен Николай Дайхес и т.д. Другие, вроде президента банка "Авангард" Кирилла Миновалова избрали иную форму "конвергенции" с влиятельной фракцией. Миновалов скромно стал советником по экономическим вопросам Геннадия Селезнева. Кулуарные объяснения такой дружбы известны - цена депутатского мандата в среднем стоит миллион долларов, а предприниматели, в свою очередь, помимо "комкрыши" получают необъятные возможности для продвижения своего бизнеса.

В этой связи интересен случай настоящего "красного олигарха" Виктора Видьманова. С одной стороны он - президент корпорации "Росагропромстрой" и "Росагропростройбанка". А с другой - практически официальный спонсор партии, член Президиума ЦК КПРФ (современный аналог Политбюро) По данным Агентства федеральных расследований FLB.ru в одном из управлений МВД РФ собрано достаточное количество материалов о финансовых злоупотреблениях корпорации Видьманова, но ходу им не дают. Копят. Нам известны только материалы проверки Счетной палаты "по расходованию средств, выделяемых из федерального бюджета 1995 года на восстановление экономики и социальной сферы Чеченской Республики", в которых активно фигурирует корпорация "красного олигарха". В 1995 году через фирмы Видьманова было прокачено около 700 миллиардов бюджетных денег или более 150 млн. долларов (по курсу 1995 года $1 равнялся 4500 рублей) В частности, аудиторы Счетной Палаты выяснили, что строительные услуги лучшего друга КПРФ стоили государству на 30.8% дороже по сравнению с другими строительными организациями. Конечно, при таком раскладе можно себе позволить спонсирование любой партии. Тем более, что выгодные "чеченские" подряды были получены "Росагропромстроем" благодаря активному лоббированию коммунистами его интересов в правительстве.

Мы встречались с Виктором Михайловичем. Он, разумеется, с болью и скорбью говорит о раграблении страны, о том, что, наконец-то, появились национально ориентированные предприниматели, которые прониклись идеями КПРФ и обзаводятся партийными билетами. Но объяснить, чем отличаются "красные олигархи" от тех же Березовского, Ходорковского или Смоленского, Виктор Михайлович так и не смог. В российском бизнесе с его своебразными законами и те и другие - одной крови. Все одинаково вольно относятся к "закромам Родины". "А что вы хотите? Идет классовая борьба,- объяснил нам эту коллизию в телефонном разговоре бывший лидер компартии времен перестройки, а теперь почетный пенсионер Иван Полозков.- Надо зарабатывать деньги, мы же не будем с вилами и граблями бороться с режимом."

Счеты с режимом фракция КПРФ сводит практически на каждом заседании Госдумы. Уже никого не удивляет, что законотворчество превратилось для депутатов в печатный станок по производству денег. Время от времени Кремлю надоедает платить карманной коммунистической оппозиции и тогда товарищ Зюганов начинает хмурить брови и шантажировать импичментом или "недоверием правительству". А вечерами уезжает на навороченном автомобиле с мигалками и джипом охраны на дачу Управления делами президента на Рублево-Успенском шоссе. Он, кстати, в узком кругу любит рассказывать как стал чемпионом Рублевки по русскому бильярду. Устраивает сражения на зеленом сукне с кремлевскими сатрапами и олигархическим капиталом.

В общем, конвергенция удалась и воплощение ее в жизнь началось десять лет назад в здании ЦК КПСС на Старой площади с записок полковника КГБ Леонида Веселовского. Веселовский ошибся только в одном - никаких полумассонских клятв и тайных расписок "доверенных лиц партии" теперь не надо. Все и так понимают друг друга с полуслова. Социально-уравновешенное общество при дележке государственного пирога успешно функционирует. И, конечно же, не последнюю роль во всем этом благополучии сыграли "стартовые" 2.5 млрд. долларов от ЦК КПСС, с которых, собственно и началась новая "невидимая экономика" российского бизнеса.

Кручина Николай Ефимович

Биографическая справка: Николай Ефимович Кручина родился 14 мая 1928 года в с. Ново-Покровка Хабарского района Алтайского края. Образование высшее, в 1953 году окончил Азово-Черноморский сельскохозяйственный институт.

С 1952 года начал работать первым секретарем Новочеркасского горкома, вторым, первым секретарем Каменского обкома (г. Шахты), первым секретарем Смоленского обкома комсомола. С 1959 года заведующий отделом ЦК ВЛКСМ. С 1962 года инструктор Сельскохозяйственного отдела ЦК КПСС. С 1963 года секретарь Целинного крайкома Казахстана. С 1965 года первый секретарь Целиноградского обкома Компартии Казахстана.

С 1978 года - первый заместитель заведующего сельскохозяйственного отдела, в 1983 году - заведующий отделом сельского хозяйства и пищевой промышленности ЦК КПСС. С 1983 года - управляющий делами ЦК КПСС.

По официальной версии покончил жизнь самоубийством в августе 1991 года.